Федор Конюхов - Мои путешествия. Следующие 10 лет
Село Большое Ремонтное[116] возникло в период развития торгового пути – Екатерининского тракта. Во времена Екатерины II купцы двигались в сторону Астраханской области и останавливались в этих местах. Здесь, на перекрестке трактов, они чинили повозки, меняли лошадей и т. д. Так и появилось Большое Ремонтное, в котором живут представители более тридцати национальностей.
Подарок
21 мая 2002 года. Большое Ремонтное (Ростовская область) – Чагорта (Калмыкия, Целинный район) – 40 км
– Жди прибавления в своем хозяйстве, – весело заметил Владимир Зайцев, оператор и режиссер, сопровождающий в этот день караван на машине СГУ. Он загадочно улыбался, выглядывая из полураскрытых окон «соболя»[117], когда машина поравнялась с нами. Владимир Зайцев и оператор СГУ Дмитрий ехали в Большое Ремонтное, чтобы, как обычно, заснять приход каравана и его встречу с местными жителями.
– Нам кого-то подарят, – предположили мы с Федором.
Так оно и вышло. В Большом Ремонтном на центральной площади каравану подарили полуторамесячного щенка кавказской овчарки по имени Алмаз. Подслеповатый комочек безмятежно спал у меня на коленях, пока мы ужинали в кибитке, накрытой жителями Чагорты – соседнего села.
Он совсем кроха, а проявляет характер, немного тявкает, когда замерзает, но больше пищит. Спать Алмаз будет с нами в палатке, так как по ночам еще холодно. Соня и Буля подросли и теперь укладываются на ночь в большую коробку возле палатки.
На подходе к Чагорте мы увидели табун ахалтекинцев[118]. В первых рядах стояла белая беременная лошадь. Она встречала караван. Говорят, увидеть такое – к счастью. Другая хорошая примета – в день прихода каравана в Чагорте родился жеребенок.
В Чагорте проживает всего восемьсот жителей, она знаменита своими ахалтекинцами, которые завезены сюда из Туркмении.
Директор конефермы, председатель совхоза и глава местной администрации, встретив караван, задумались о закупке верблюдов. Туристы из разных мест приезжают сюда и очень любят кататься на лошадях.
«Почему бы нам не открыть туристический маршрут для прогулок и на верблюдах?» – принялись размышлять они.
Нужны ли лошади каравану?
23 мая 2002 года. Переход по территории Целинного и Кетченеровского районов, Калмыкия. Стоянка в 5 км западнее поселка Годжур – 53 км
В знойный день караван вышел из Чагорты в сторону Годжура, что в переводе с калмыцкого означает «голубой родник».
В переходе длиной 53 километра испытываешь все тяготы изнуряющей жары.
А в Москве ноль градусов, выпал снег.
Караван шел по ровному полю, усыпанному желтыми цветами, и казалось, что это земля раскалилась от солнца.
Выдержать бы эту дорогу.
В караване способен идти только человек, обладающий страстью к этому виду передвижения. Пройти 20–30 километров в день может каждый, а вот 40–50 – утомительно.
Передвижение на верблюде особенно трудно. Скачущие на лошади могут оторваться, отдохнуть в степи, пока движется караван. На верблюде от каравана не оторвешься.
Когда до места стоянки оставалось не более километра, все увидели, что по степи навстречу идет седой человек. Это был Горя Гакович, ветеран войны. Он работал гуртоправом, пас коров. В день прихода каравана ему исполнилось 79 лет.
Люди тут же слезли с верблюдов и лошадей и поклонились ему. Он обнял каждого и сказал:
– Я дарю вам свои годы.
Это был самый щедрый подарок.
Уже на закате члены экспедиции разбили палатки среди старых раскидистых вязов с большими стволами. Возраст этих деревьев – 300 лет. Когда-то их посадили наши предки, а теперь мы пользуемся плодами их трудов.
В общей дороге люди связаны между собой
24 мая 2002 года. Переход по территории Кетченеровского района, Калмыкия. Стоянка в 1 км западнее поселка Ергенинский
Караван вышел в полдень из Годжура в поселок Ергенинский. Переход небольшой, 12 километров.
Люди навязывают верблюдам этот путь, но вправе ли они? Иногда я вижу в глазах верблюдов страх, иногда усталость.
Сетка у входа в палатку отделила нас от внешнего мира. Здесь приходится отгораживаться: кругом клещи и москиты. Если бы каждый был сам по себе, то, наверное, проявлял бы больше легкомыслия и реже закрывал сетку. Но здесь, в караване, каждый связан с остальными.
Заболеть или травмироваться – это значит подвести своих друзей.
В общей дороге люди связаны между собой. Утром нельзя вставать тогда, когда захочется. Нужно завтракать вместе со всеми. Невозможно сделать привал тогда, когда твое тело и спина верблюда чувствуют безмерную усталость. Движение и время остановок едины для всех.
За стеной палатки слышен голос Федора. Он обсуждает план завтрашнего дня. Это тоже несвобода. Все заранее просчитывается. Таков ритм движения в караване.
Перед тем как зайти в палатку на ночлег, Федор собирается починить седло. Он все время устраивает караван. Меняет седла, веревки. Он будет его устраивать весь наш путь. Такова психология человека, ведущего людей вперед.
И вновь в дорогу
25 мая 2002 года. Переход по территории Кетченеровского района, Калмыкия. Стоянка в 2 км западнее города Кетченеры – 30 км
Для путников дни недели потеряли смысл. Сегодня караван покинул поселок Ергенинский и двинулся в сторону города Кетченеры.
Обильное
27 мая 2002 года. Обильное (Калмыкия, Сарпинский район). День отдыха
Вчера мы совершили небольшой переход по маршруту Кетченеры – Обильное. Прошли 27 километров. Селение расположено в глубине балок в оазисе деревьев – вязов, яблонь, груш и старых ив. Здесь благодатная земля дает хороший урожай, поэтому и называется селение Обильным.
Все немного устали
28 мая 2002 года. Обильное (Калмыкия, Сарпинский район) – Кануково (Калмыкия, Сарпинский район) – 35 км
Бывает ли безмятежным путь, по которому идет человек? Вселять в людей оптимизм – это не значит говорить о просторах и красоте степи, величии и самобытности верблюдов, на которых сидит человек, физически немощный по сравнению с теми, кто везет его.
Наблюдая за людьми, идущими в караване, неизбежно задаешься вопросом: что движет ими?
Один из погонщиков вот уже несколько дней не идет в караване, предпочитая машину. Он слишком молодой для такого медленного пути. Ему бы мотоцикл или скоростной автомобиль, и он тут же полетел бы с ветерком по степи, обгоняя табун лошадей. Таковы законы молодости.
Другой погонщик все время скучает по дому, жене и детям. Он не расстается с фотографиями близких. Тихо, наедине с собой скучает, и тем заметнее его грусть. Этот погонщик слишком привязан к своей семье.
Третий погонщик тоже грустит. Он уже далеко не молод, и дома осталась больная жена под присмотром младшего сына. Путешествуя в одиночестве по степи верхом на любимом коне Арапе, этот погонщик часто думает о старшем сыне, погибшем в армии. Его молодая собака Беркут уже давно устала бежать рядом с караваном. Пес похудел и осунулся, ему тоже хочется покоя.
Но больше всего устали люди, сопровождающие нас, – караванщики «второго эшелона». Постоянная дорога на машинах и устройство ночных стоянок намного утомительнее, чем наше путешествие, ибо их труд лишен разнообразия. Этим людям мы должны быть благодарны больше всего.
Осталось чуть больше двух недель до завершения пути. Невольно начинаешь думать: а не упустил ли ты что-то важное, что может дать эта дорога?
Чем дольше идет караван, тем быстрее бежит время.
А зачем ты живешь?
30 мая 2002 года. Новый (Волгоградская область)
День отдыха.
Караван остановился вчера вечером в дубовом лесочке на границе между Сарпинским районом и Волгоградской областью.
Поздно вечером Федор и я возвращались с прогулки по песчаным кручам вместе с нашими малышами Соней, Булькой и Алмазиком. Целая галерея машин, направляющихся в сторону лагеря, попалась нам навстречу. Эти люди приехали из Волгоградской области.
Тучный мужчина решительно зашел на кухню-палатку, где караванщики только что разместились на ужин.
– Где тут у вас главный? Мы приехали специально, чтобы сфотографироваться.
Главным назвали Федора, и тогда гость обратился к нему с тоном, не терпящим возражений.
– Потом поешь, пошли, нашим женщинам не терпится с тобой запечатлеться.
Федор оставил ужин и направился к гостям. Их было человек десять: мужчины и женщина. Они столпились у двух машин и ожидали встречи.
– Что они у вас такие дохлые, ваши верблюды? – задала вопрос одна из женщин.
Мы промолчали, просто не знали, что сказать в ответ на такое приветствие.
